Мы продолжаем черпать вдохновение в рассказах бегунов старшего поколения, потому представляем вашему вниманию еще один текст серии «Вызов принят». Герой нового интервью — Александр Никишкин, марафонец, который занимается бегом по совету отца-бегуна, человек, не пропустивший ни одного московского марафона начиная с 1981 года и по недавний, юбилейный. История Александра — в этом материале Stride Mag.

S. Александр, вы начали бегать в 1970 году, чтобы поправить здоровье?

А. Нет, тогда вопрос о здоровье вообще не стоял. Сказалась хорошая наследственность: папа бегал, а он всегда был для меня примером. После войны он остался служить в Германии в Берлине и попал на Всемирные игры победителей Второй мировой войны. Даже есть у нас в семейном архиве фотография. По-моему, это был 1947 год. Участие, в основном, принимали Америка, Франция, Англия и Советский Союз. Эти соревнования его и вдохновили. И, когда я был школьником, папа стал звать меня на пробежки — правда, немного насильно, потому что мне не очень хотелось. Но уже тогда я поймал себя на мысли, что, набирая скорость, приятно её поддерживать, сохранять. Даже прикладывать усилие доставляло удовольствие.

S. Выходит, отец был профессиональным атлетом?

А. Нет, ему просто нравилось бегать. И потом, после войны, наступили тяжелые времена, а папа учился в институте, и участие в спортивных мероприятиях сулило льготы на питание и обмундирование. Учился отец в Одессе, и мне часто рассказывал, с каким пиететом тогда относились к спорту — он почти на всех торжественных мероприятиях сидел в президиуме. Всё это вполне заслуженно — всё-таки, папа достигал абсолютных успехов в виде чемпионских званий, в количестве гораздо большем, чем у меня. Хотя по результатам я его, естественно, обошел.

S. Помните, какой полезный совет по тренировкам вам в свое время дал отец?

А. Кое-что помню, и весьма полезное.

Руки во время бега надо держать, не сильно сжимая, как будто между большим и указательным пальцем у тебя спичка. А на стадионных забегах в последние 120-110 метров надо делать финишный рывок.

Еще он говорил, что молоко нельзя пить перед забегом — у него как-то желудок дал сбой прямо на дистанции 30 км после выпитого молока, такая вот реакция организма. В целом, все три совета мне пригодились.

S. После того, как вы начали бегать, как скоро вы превзошли отца?

А. Наверное, четыре-пять лет понадобилось. Последняя дистанция, в которой я его обошел по результату, была 30 километров. К сожалению, марафон он ни разу в жизни не пробежал. У него была возможность участвовать в первенстве России, и многие его однокомандники получили звание мастера спорта (КМС тогда не было вообще). Но он поехал к моей маме, решил за ней поухаживать. В результате все-таки ее добился и женился. А вот звания мастера спорта не получил и марафона не бегал ни разу в жизни.

S. Это было сложнее, чем сейчас, насколько я понимаю?

А. В том-то и дело. Как минимум потому, что в то время было очень мало соревнований. В советское время МГУ проводил марафон в Москве, ежегодно были первенства России в Ужгороде, на которые очень трудно было попасть, была сотня в Одессе. А в целом такого массового марафонского движения, как сейчас, не было. В общем-то, тогда даже врачи запрещали участвовать в марафонах чаще, чем два-три раза в год.

S. Считалось вредным для здоровья?

А. Да, тогда так думали. Я бы не сказал, что сильно вредно, но есть такая пословица беговая: убивает не дистанция, а темп.

S. Когда вы всерьёз начали бегать?

А. В школе я имел первый разряд по спортивной гимнастике, а в девятом классе неожиданно стал чемпионом школы по бегу на 800 м, хотя для этой дистанции специально не тренировался. Когда я поступил в Институт электронной техники в Зеленограде, там начали распределять студентов по спортивным направлениям, и я попросился в бег. Кроме тех 800 м и пробежек с отцом у меня спортивной подготовки не было, но я почувствовал, что это мое. Тренер попросил всех членов секции и легкоатлетической сборной института представиться: какой разряд, кто чем занимался — спринтом или, например, десятиборьем. Когда очередь дошла до меня, мне сказать было, в принципе, нечего. Тренер отправил меня в обычную учебную группу, но всё-таки позволил прийти на тренировку. Там с нами провели тесты: прыжки с места, тройные, толкание ядра. В перечисленных видах я был слаб, но потом мы стали бежать 3 км, и тут я начал всех ребят обгонять. Я за их два круга успевал сделать три.

S. Помните свой первый беговой успех?

А. Конечно, было это в конце первого курса. До этого все дистанции «закрывались» у нас лыжниками — лыжная секция у нас была очень хорошая, там занимались даже мастера спорта. Это ребята были непростые, и легкоатлетов за бегунов не держали. Всё потому что не было стайерского направления. Вот уж все удивились, когда я выиграл 800 метров на первенстве факультета у старшекурсника, лыжника Лёши Глебова. На следующий день я в раздевалке невзначай услышал разговор: «Представляешь, Леха Глебов вчера не выиграл. Кому-то проиграл».— «Кому?» — «Да какому-то шпендику-первокурснику».

S. Приятно.

А. Да-а, вот после этого я уже стал уверенный в себе. Проявил себя азартным бегуном, и скоро захотел стать мастером спорта, стал мечтать о чемпионстве.

S. Вы серьёзно занялись тренировками, как я понимаю?

А. Да. Тренировался два раза в день, вёл спортивный дневник. К сожалению, в институте не было тренеров на длинные дистанции с опытом. Сперва меня тренировал тренер-высотник, потом женщина, которая вообще не имела опыта в лёгкой атлетике — так, спец по ОФП, фитнесу. Весь четвертый курс я тренировался самостоятельно, и тогда результаты вообще не росли. А на пятом я ушел к очень хорошему тренеру в Зеленограде, Чебурашкину Михаилу Ивановичу. К сожалению, я у него тренировался недолго. Год и три месяца всего, т. к. он, увы, завершил свою тренерскую деятельность. Потом два года ездил в Химки к тоже классному тренеру Виноградову Андрею Михайловичу. Потом армия, а потом сам тренировался уже.

S. Когда вы были в лучшей своей форме?

А. Все самые высокие результаты — это середина 1980-х годов. Незадолго до первой женитьбы, в довольно солидном возрасте 32 лет. Наивысшее моё достижение — КМС в беге на 3000 м с препятствиями и кроссах. Два раза на первенстве Москвы был в тройке призеров.

S. Сталкивались вы с непониманием со стороны коллег? Друзья, жена?

А. Друзья мои все из бега. Женился я очень поздно, в первый раз в 35 лет, во второй — в 45. Первая жена увлечения моего не разделяла, а вторая жена когда-то и сама была моей ученицей, я ее тренировал. Но непонимание было.

На последней работе, где я 20 лет работаю, я вообще никому не говорю, что бегаю, а до этого я был душа нараспашку, но отношение к спортсменам было негативное.

И это общее отношение проецировалось на меня лично. Трудно сказать почему, я никогда не спрашивал. Может быть, элементарная зависть — дескать, у него есть время побегать, и больше никаких интересов у него нет.

S. Вам приходилось когда-нибудь выбирать между бегом и чем-то еще?

А. Да, когда в первый раз женился. Мысли были не об этом: жена меня жестко взяла в оборот, и холостяцкую квартиру отремонтировать надо было. Я завалил тогда подготовку, на марафоне были мучения очень большие. Ну, выбор сделал, и пробежал плохо — 3.33 или 3.38.

S. Что вы читали о беге в 1980-е?

А. Старался покупать спортивные новинки по себестоимости. На Сретенке был классный магазин «Спортивная книга». Тогда издательства публиковали план на год (те, что меня интересовали, выходили в издательствах «Спортивная книга» и «Молодая гвардия»). Можно было оставить открытку в магазине, и, когда нужная книга появлялась, они резервировали ее за вами и отправляли по почте. А вообще, отловить книгу было очень трудно. Особенно, если живешь в Зеленограде — неудобно каждый день приходить и проверять. Тиражи были ограниченные. Потом была очень полезная информация в журналах «Физкультура и спорт» и «Легкая атлетика». Там публиковались кинограммы: 30 кадров на расстояние одного его бегового шага и доскональный разбор углов наклона руки, ноги, колена. Или вот в январе 1981 года: классная статья про сердце, откуда я узнал, что длительная и не такая интенсивная беговая работа приводит к увеличению объема сердца, но одновременно и к утоньшению стенок сердца. Спортсмену нужно заниматься и скоростной работах на отрезках, чтобы тренировать сердечную мышцу, чтобы поддерживать в балансе толщину стенок.

S. За сколько времени вы начинали готовиться к соревнованиям?

А. К конкретному соревнованию подготовок не было. С середины января и февраля, перед началом бегового сезона, нужно было набирать объемы. Март — сезон, который называли «Горы»: бег по горам, ведь бег вверх и вниз развивают разную технику. В гору — вынос бедра больше, толчок задней ногой. Под гору — широту развивает, толчок стопой. В апреле всегда начинались кроссы. Май — первенство вузов и обществ — «Зенит» или «Динамо». В июне — первенство Москвы. Потом уже был отбор на первенство Союза, которое проходило в июле-августе.

S. Вы получили КМС, почему вы не пошли на мастера?

Дело было так: я тогда перевыполнял КМС, мне до мастера спорта не хватало 8 секунд. И у меня была альтернатива: марафон московский или первенство России. Мне потом многие мои друзья говорили, что надо было ехать туда, бороться за первенство. Но гарантий, что я бы выполнил, не было. А московские марафоны я не пропустил ни одного, и я принял решение не ехать на первенство. Я, наверное, теперь уже не жалею, — что было, то было. Так, интересный факт в биографии.

S. Вы всегда вели здоровый образ жизни?

А. Один раз, в 9 лет, я выкурил сигарету, и мне не понравилось, а меня чуть не застукали, с тех пор повторных попыток не предпринимал. К алкоголю в молодости относился отрицательно, на выпускном в школе не выпивал, а вино попробовал в 19 лет, на заключительном банкете стройотряда. Водку попробовал впервые только в армии — там других напитков не было. До первой женитьбы, в целом, поддерживал хорошую форму, и алкоголь меня не интересовал. В последнее время я позволяю себе иногда понемногу, и очень сильного отрицательного влияния не замечаю. Держусь в пределах двух-четырех дринков.

S. Но это не общее правило.

А. Разумеется. Например, у меня есть друзья, которые бегают регулярно по два марафона в неделю. Бежали мы как-то по Битцевскому парку марафон. Осень, довольно холодно, а на следующий день им бежать ещё и другой марафон. И вот, по завершению дистанции, они посылают гонца за коньяком. Не восстановившись. Я так почти уверен, что это сказывается негативно, с одной стороны. С другой — на том уровне, на котором я сейчас бегаю, отрицательного ничего особенно нет. Тем более, я теперь бегаю не каждый день, и за неделю до марафона уж точно не выпиваю. Кстати, два раза я выходил на забег после того, как мы отметили день рождения дочки (у меня четверо детей от разных жен). Не скажу однозначно, что это полезно, но после шампанского бежалось очень хорошо!

S. Что можно считать определенно вредным для бегунов?

А. Общих рекомендаций нет. Нужно свой организм чувствовать, постоянно его изучать и уметь на него воздействовать. Это работа: анализ всех источников, обработка всей информации, работа над сознанием. Homo sapiens — человек разумный, мыслящий, и важно не заниматься самовнушением, а анализировать. Если у тебя сердце и высокое давление, а ты трескаешь соль, ясно, что ты сам виноват. Я стараюсь не налегать на соль и сахар, например.

S. По вашим наблюдениям, как отличается поведение бегунов во время марафонов и забегов в целом сегодня и лет 20-30 назад?

А. Сейчас народ мечтает просто дойти до финиша марафона, занимается созерцанием, глазеет по сторонам, слушает музыку, общается. Раньше все бежали быстро, боролись за победу, нужно было показать результат. Теперь уже, конечно, это все в прошлом. Массовые «тусовочные» забеги меня не привлекают, я в них не участвую.

S. Вы же участвуете в марафонах массовых, как я понимаю?

А. Участвую. Вот в прошлом году пробежал свой сотый — на марафоне Бориса Прокопьева в Зеленограде (речь идет о ежегодном марафоне и забегах спутниках, которые устраивал печатный журнал «Бег и мы», выпускаемый до июня 2017 года, — прим. ред.). Наконец, можно сказать, я единственный бегун, который участвовал во всех московских марафонах ММММ (Московский Международный Марафон Мира, проводился с 1981 по 2012 годы, потом у него сменились учредители и название — Московский Марафон — прим.ред.). Их было 32, а потом начался Московский Марафон. К ММММ у меня особое отношение: у него были свои недостатки и гораздо больше достоинств, но можно было бы оставить оба марафона: и ММММ, и ММ, просто развести их по времени, и, таким образом, сохранить здоровую конкуренцию на беговом рынке.

S. Что вы думаете о бегунах, которые стали бегать недавно? Как вы к ним относитесь? Снисходительно?

А. Хорошее определение — «снисходительно». Я со стороны спортивных результатов подхожу: допустим, в 1989 год из трех часов в марафоне выходили под тысячу человек. А сегодня из трех часов выбегает около сотни. Уровень спортивных результатов среди населения заметно упал. Супер-лидеров, которые берут призовые места, и тогда, и сейчас, не так уж много.

S. Зато сегодня гораздо больше взрослых людей физкультурой занимаются, с другой стороны.

А. Да, тут возражений нет никаких, — хорошо, что люди бегают! Хорошо, что красиво одеваются. Хорошо, что намного больше стало девушек. Ведь еще пять-шесть лет назад практически все участницы полумарафона или марафона становились победительницами в своих возрастных группах. Скажем, если всего бежало 40 человек, а возрастных групп 10, то было 30 победителей. Фактически все женщины становились призерами. То есть, их просто было мало (по данным сайта 42km.ru в ММММ 2011 года на дистанциях в 42,2 км и 10 км финишировали 420 женщин и 1958 мужчин — прим.ред.)! А сейчас женщины, я думаю, чуть ли не треть составляют (по данным сайта probeg.org ММ на дистанции в 42,2 км и 10 км финишировали в 2016 году 6824 женщины и 11959 мужчин — прим.ред.). И, в целом, готовятся девушки, на мой взгляд, серьезнее. Гораздо меньше сошедших, не явившихся, меньше тех, которые шагом дочапывают. Я замечал, что женщины, в целом, выносливее. Однажды я был не очень хорошо готов и уже выдыхался, и обратил внимание на женщину, которая не очень быстро шла своим крейсерским темпом и мужиков обгоняла одного за другим. Наконец, на женщин во время бега очень приятно смотреть.

S. Что нового вы узнали о беге за последние лет десять?

А. Мне Garmin друзья подарили на юбилей, но протестировать не довелось — мой сын-лыжник его забрал, пользовался, а потом забыл в поезде, когда ехал из Мурманска с Праздника Севера. Одежда стала функциональнее, особенно кроссовки.

Мы-то бегали в кедах, полукедах: я покупал классные резиновые тапки на миллиметровой подошве, с тряпичным верхом.

Они были синие или черные, выпускались фабрикой «Скороход», которая шила, в основном, сапоги и галоши. И вот к этим тапкам я приклеивал снаружи  на пятку толстую резину. Главное было обезопасить пятку от удара. Нормальные кроссовки стали появляться в 1980-е годы. Например, нам, участникам московского марафона, в 1983-м году дали возможность купить кроссовки, сшитые по лицензии adidas, первыми. Но это, конечно, совершенно не те беговые кроссовки, что сейчас. Приезжали на Комсомольский проспект, становились в очередь, чтобы получить по талонам.

S. Были ли переломные моменты в вашей беговой жизни?

А. Был такой момент. В возрасте 56 лет мне сделали операцию на сердце, и врач сказал, что это из-за серьезных занятий спортом в молодости. Прямо во время ММММ сердце отказало, но я не сошел с дистанции. После этого у меня изменилось восприятие бега: это для меня больше удовольствие, результаты ушли на второй план. Раньше я переживал, что из трех часов на марафоне не вышел, сейчас уже спокоен насчет этого.

S. Вы учите всех своих детей бегать?

А. Нет. Они занимаются другими видами спорта. Один – лыжник, тоже КМС, хотя бегать хорошо получается, второй был чемпионом России по регби.

S. Ваш отец на них тоже повлиял?

А. Напрямую – нет, а генетически – совершенно точно. Отец, дожив до 85 лет, покинул наш мир. Он бегал до 75 лет, а потом перестал. Не могу его осуждать, но до сих пор считаю, что он зря бросил бег.

S. Но все равно очень долго бегал! А вы, как долго вы планируете бегать?

А. Хочется, конечно, максимально долго — лет до 70-80, надеюсь, и оставаться в здравом уме. Всё-таки горе не от ума (в пику Александру Сергеевичу Грибоедову), а от его отсутствия.