S. Михаил, читала, что вы стали участвовать в соревнованиях относительно недавно. А когда вы в первый раз вышли на пробежку?
М. Я бегаю очень давно, просто в соревнованиях практически не участвовал. Первый раз пробежал в возрасте восьми-девяти лет километров пять, и тогда понял, что у меня выносливость есть природная, — просто было интересно себя проверить. Это было возле железнодорожной станции, за что меня родители отругали. Потом был период увлечения футболом, и им я занимался серьёзно, и в то время просто бегать мне было неинтересно. Мы тогда с родителями жили в Казахстане, и я с командой ребят участвовал в турнире «Кожаный мяч» (детско-юношеский футбольный турнир, проводится с 1964 года по настоящее время, — прим.ред.), в советское время очень важное соревнование для детей 12-13 лет.
S. Почему вы в футбол перестали играть? Вы не командный игрок?
М. Футболом меня увлекли мои друзья. И, поскольку это командный вид спорта, после учебы в институте, срочной службы в армии и переезда у меня уже не было постоянной команды, и я играть перестал. Но футбол мне косвенно помог. Дело в том, что я изначально был физически слабее своих одноклассников. Так что легко согласился, когда институтский друг подтолкнул меня к другому увлечению — тогда это называлась атлетическая гимнастика, сейчас это называется бодибилдингом. Сильно накачаться мне не удалось, но килограммов десять мышц я себе прибавил. Увлёкся гиревым спортом. И это мне здорово помогло: легче было выдерживать нагрузки и, может быть, благодаря этому избег серьезных травм. Так вот, занимаясь всеми этими видами спорта, я пришел к выводу, что забота о собственном здоровье и залог своей физической формы будущей — это спортивная зарядка.
S. Это стремление тренироваться в каком-либо виде спорта к вам извне пришло?
М. Скорее убеждение собственное. Хотя отец, военный, тоже был хорошим спортсменом. Тут вопрос в том, что футбол очень травматичен. Я видел страшные травмы: люди ломали ноги, ребра, получали страшные гематомы. Сам не раз получал от вратарей боксерские удары в голову. Кроме всего прочего, я был болезненным: сколько помню себя, с детства и лет до 20-22, переживал тяжелые бронхиты, близкие к воспалению легких и продолжительные. Это меня тоже сподвигло искать пути преодоления. Мне повезло в жизни встретить старшего человека, сослуживца моего отца. Он дал мне хороший совет. Он объяснил, что, чтобы закалить организм и не болеть, нужно приучать себя к холоду. И делать это нужно постепенно, начинать с малого. Я эту науку усвоил, и забегая вперед, скажу, что закаливание стало одним из моих основных занятий.
S. Когда вы мне написали, что у вас какие-то есть странные методы, я так и подумала, что вы закаляетесь.
М. Может быть, в чем-то и странные, но ничего нового я не придумал. Прошел я через закаливание, через моржевание, через купание в проруби, Хожу иногда босиком по снегу, растираю тело снегом, но сейчас я не купаюсь в проруби. Пришел к выводу, что самый правильный путь к сохранению физического здоровья — это бег в сочетании с закаливанием. Это не значит, что нужно бежать, нырять в прорубь, оттуда выскакивать и бежать домой. Всё гораздо проще. Нужно создать такой режим бега, при котором раздетый или легко одетый человек будет бежать, а мерзнуть не будет. В конце концов приходишь к тому, что бегать можно в любую погоду, в любое время года в минимуме одежды. Неважно: дождь на улице или снег идет. Я в какой-то момент перестал смотреть вообще прогноз погоды.
S. И с какого возраста вы практикуете закаливание?
М. С 19 лет, а после армии несколько зимних сезонов по утрам нырял в прорубь. Там калейдоскоп событий: приход из армии, интересная работа, женитьба, через некоторое время рождение сына. Какими-то вещами успевал заниматься, какими-то нет. Но всегда искал какие-то возможности для бега или для занятий физкультурой.
Это был мой жизненный выбор: можно бесконечно болеть и по утрам стоять в очереди к врачу и оттуда бежать на работу. А можно пойти на работу после того, как пробежался.
Мне как раз по роду деятельности подходит — после окончания МАИ моей специальностью стали электроника и электронно-вычислительные машины, программирование. Я и сейчас по-прежнему работаю с вычислительной техникой, но круг моих обязанностей значительно расширился.
S. То есть, ваша голова всегда должна была быть свободной, холодной, без лишних мыслей, и бег в этом помогает.
М. Это хороший вывод, я сам к нему не раз приходил.
S. Тогда же вы начали соревноваться?
Не совсем — тут надо вернуться назад. Когда-то в меня в армии «отцы-командиры» заставили пробежать дистанцию в 10 километров без тренировки. После сапог на меня надели кеды, я пробежал эти несчастные 10 километров и, хоть чуть не помер, но сразу выполнил норматив какого-то там разряда. В принципе можно было бы тренироваться и совершенствоваться, но у меня тяги к этому не было. Разряды и очки меня не интересовали никогда. И на соревнования по бегу я попал случайно. А вот это случилось гораздо позже. В Троицке лет 10 назад проводились соревнования, к этому времени уже мои дети подросли, и сами спортом занимались. И вот меня дочка привела чуть ли не за руку: папа, иди, тут какие-то соревнования. Я сразу напряг местного тренера тем, что обогнал большую часть 17-летних пацанов. Вот после этого мне уже стало как-то интересно. Андрей Терёхин, тренер троицкой лыжной базы «Лесная», стал меня привлекать к беговым соревнованиям. Так я стал знакомиться с коллективом. Вот вы спрашивали, командный ли я игрок, — так вот, скорее, одиночка. Чтобы тренироваться в группе, надо либо опыт иметь, либо склонность, а по характеру я и не стремился к такому общению. Оно появилось позже, когда в голове засела мысль первый раз пробежать марафон. Мне было 57 лет.
S. Это мощно. Как вы готовились? Что читали? С кем разговаривали?
М. В тот момент уже были и книги, и сведения в интернете. Но дело не в этом. Все-таки, марафон — большая дистанция. Хотелось понять, насколько я сам нахожусь в хорошей кондиции. Бег до сих пор для меня — это не результат, не спорт, а способ держать себя в тонусе, чтобы голова нормально работала. И, если бы в первый раз в мае 2012 года я пробежал марафон, то, может быть, поставил бы на этой истории жирную точку — понял, что могу, и хорош. А я не добежал два километра из-за теплового удара. На горизонте появился финиш, перед глазами маячил метромост — и это было последнее, что я видел. Ребята, которых я только что обогнал, заметили, что седой мужчина «ищет, куда бы прилечь». Догнали меня, усадили на траву. Я их потом нашел и благодарил — они все правильно сделали.
S. Вы расстроились, очнувшись?
М. Конечно. Но потом подготовился, как следует, и нормально пробежал. В тот же год, в сентябре.
S. Второй раз пробежали и решили, что хватит?
М. А вот тут произошла метаморфоза. Я уже подсел на беговой сайт, 42km.ru (портал о беге и школа бега, — прим.ред.), позже лично познакомился с его основательницей Надей Калачевой. И началось общение — сначала заочно, а потом и в жизни — с бегунами. Помню, опытные говорили, первый раз упал — это ерунда, второй раз добежишь. Поддерживали меня. Это общение потом укрепилось, и постепенно круг общения очень сильно расширился — появилось много и молодых знакомых.
S. В общем, теперь вы инженер и по совместительству заядлый марафонец?
М. Можно так сказать, да. Бег дает возможность долго быть работоспособным, а работа требует постоянного внимания. Техника есть техника, иногда она выходит из строя, что всегда неприятно, особенно если тебя могут вызвать из отпуска. Потому у меня меньше времени на пробежки, чем у многих людей, которые вольны в своих тренировках и планах.
Это еще одна сторона в моем определении оптимальных занятий спортом — комплексность. Закаливание, обязательно выносливость (хорошая сердечно-сосудистая система) и, естественно, подвижность суставов.
S. Чего нет в ваших тренировках?
М. Лекарств. Меня если честно, немного беспокоит, что люди сегодня забывают об оздоравливающей составляющей бега. На первом месте либо пробежать марафон, либо пробежать его за энное количество часов и минут. При этом спокойно обсуждаются варианты употребления таблеток или лекарств, в частности, мельдония, чтобы пробежать.
Я не считаю правильным ставить цель обязательно пробежать так, чтобы пришлось заранее беспокоиться о том, что же надо съесть, чтобы эту задачу выполнить.
За последние 30-35 лет я стараюсь вообще не употреблять никаких лекарств. Пока я в детстве и юности болел, я съел такое количество антибиотиков, что теперь я от них отказываюсь, фактически, полностью.
S. Расскажите, пожалуйста, как именно вы закаляетесь? Обливаетесь холодной водой? Спите в ледяной ванне?
М. Рецепт простой, я его всем рассказываю. В первый день наполните тазик водой комнатной температуры и опустите в него ноги на минуту. На следующий день или через два дня снизить температуру на один градус. При этом используется обычный градусник. Каждые два дня — уменьшайте температуру по одному градусу. А время пребывания в воде постепенно увеличивайте до 10 минут. Можно начать сейчас и как раз подгадать к осенне-зимнему периоду. В конце концов водичка будет 3-4 градуса. Вот и всё, больше можно не понижать и продолжать ежедневно обливать ноги. Никаких резких движений. Все должно быть постепенно — и в беге, и в закаливании. После этой процедуры, после двух месяцев, вы совершенно спокойно можете нырять в любую прорубь. Ничего с вами не будет.
S. Обязательно нырять?
М. Хороший вопрос. Не обязательно. Это такой же марафон: если не хочешь, не надо нырять.
S. А зачем вы стали нырять?
М. Потому что хотелось что-то испытать.
S. А сколько вы максимально пробегали по снегу босиком?
М. Я не бегал, я ходил. И прекратил это дело, когда понял, что все эти экзотические процедуры, связанные с лежанием на снегу, с купанием в проруби, если ты один, добром не заканчиваются. Когда моржи объединяются в клубы, у них условия тепличные. Они приходят в компанию, вырубают прорубь, ставят будочку с теплым чаем, вылезают, обтираются теплым полотенцем, потеплее одеваются и идут домой. А когда каждый день выбегаешь к речке с топором за пазухой, чтобы вырубить прорубь, да еще если мороз ночью 20 градусов, а потом нужно после купания вылезти, одеться, это самое неприятное — обмораживаешь пальцы рук и ног.
S. Вы прямо как Георгий и Серафим Знаменские — те даже в войну ходили с топором на прорубь…
М. Но, хотя я и восхищаюсь теми, кто делает все эти процедуры — особенно, когда девушки ныряют, например, Екатерина Некрасова, — все эти процедуры излишни, если ты делаешь это только для того, чтобы не болеть. Когда я понял, что это не нужно, чтобы не простужаться, опять же в сочетании с бегом я стал искать оптимальный путь, чтобы и бегать, и не болеть. В 1980-х годах очень популярно в «Советском спорте» описывали методику бегуна и моржа Михаила Котлярова — вот он в любую погоду бегал в трусах и теплой шапочке. Он ввёл в обиход термин «русский закал-бег». А сам Михаил Михайлович скромно приписывал основы такого закаливания русскому полководцу Александру Васильевичу Суворову.
S. И вы так же бегаете? Вам зимой не нужна зимняя экипировка?
М. В беге она вообще не нужна. Это еще один плюс бега, который никак не поймут люди.
Если вы хотите результата в беге, вам надо не одеваться, а тренироваться. Вам нужны разные виды тренировок.
Вы мучаете свое сердце, загоняете пульс под небеса с одной целью — подготовить свой организм к стрессу. Увеличить сердце, насытить его сосудами, чтобы оно у вас лучше работало, а пульс был реже. Это цель, но она не должна быть конечной. Главная цель — чтобы здоровье соответствовало хотя бы вашему возрасту, а лучше, чтобы и меньшему возрасту. Закаливание в сочетании с бегом — это другой принцип. Бежать надо, чтобы не мерзнуть. Бежать таким образом нужно столько, сколько ваш организм способен поддерживать тепловой баланс: не мёрзнуть и не потеть. Это только опытом можно определить. Надевайте такую одежду, в которой вы в неподвижном состоянии будете чуть-чуть мерзнуть. Но, как только вы выбежите на пробежку, это состояние пройдет, и вы согреетесь.
S. Когда еще осенняя погода, это ещё можно понять. Но вот зимой, все-таки, минус…
М. Когда минус, можно по-другому поступать. Можно бежать в той одежде, к которой вы привыкли. А когда подбегаете к дому, снизить темп, снять лишнюю одежду и просто потрусить. Но ни в коем случае не остывать на морозе, если вы вспотели.
S. Вы зимой бегаете в шортах и майке?
М. Да. Если мороз сильный, я на ноги поддеваю тонкие шерстяные рейтузы — тоже короткие, но теплые. Они согревают бедра — есть у человека некоторые места на теле, которые нужно прогревать, беречь от холода. Кисти рук, уши, нос легко обмораживаются. А вот голени, ступни, как правило, не мерзнут. Кроссовки выбираю в зависимости от поверхности, по которой бегу. Носки надеваю обычные, чтобы щиколотки закрывали. Если совсем холодно, закрываю локти — сейчас специальные есть налокотники, а раньше обрезал носки и в них бегал.
S. А на нос? Балаклаву надеваете?
М. Только в сильный мороз. Дыхание при беге очень важно. Дышим мы все равно через рот. Ну тут прием простой — язык нужно прижимать к верхнему небу.
S. Какие у вас силовые упражнения?
М. Самые примитивные: подтягивания, отжимания от брусьев, махи, упражнения для пресса.
S. Сколько вы подтягиваетесь?
М. Я лучше расскажу про товарища своего, он лыжник. Ему 68 лет. Он прекрасно бегает на лыжах и подтягивается даже сейчас 55 раз. Я по сравнению с ним младенец. Он чемпион мира по зимнему полиатлону (стрельба из пневматической винтовки, лыжный бег и силовая гимнастика). Ну а я подтянусь раз 15 (выбитое плечо не проходит — с мотоцикла упал два месяца назад), но уже через усилие.
S. Значит, подтягивание, отжимания, мотоцикл, брусья?
М. Гирю иногда таскаю, 24 кг. В общем, давно проверенная система — сейчас известно в мире спорта все, все давно изучено.
S. Ну, просто люди продолжают открывать для себя спорт вновь и вновь. Находятся новые способы совместить его с современностью.
М. Понимаю. Многообразие сейчас модных видов спорта, я, наверное, уже ими заниматься не буду, но хорошо, что они есть и молодежь вовлекают. Но не надо забывать о главном, а главное — это утром себя распинать и сделать хотя бы необходимую зарядку. Со мной лес рядом — в среднем, ежедневная пробежка — это 10-15 км. Если хватает времени, иду на турник, если нет, приходится обходиться без этого. Я не идеальный спортсмен, я не придерживаюсь методик и обязательных процедур. Я бы не смог удержаться в строгих рамках. Ну и, скажу крамольную вещь, я не растягиваюсь. Никогда. Разве только растяжение голеностопа и спины — примерно как кот делает или собака, вот и все.
S. Далеки вы от методички, ничего не скажешь!
М. Многие считают, что растягиваться обязательно нужно до и после. Может быть, это моя индивидуальная особенность, но мне легче получить травму во время каких-то растяжений. Один раз я очень тяжелую себе травму нанес, работая на турнике, — то был единственный случай, когда я допустил до себя костоправа. Пришлось вправлять позвонок. Сильный переразгиб был в шейном отделе от какого-то подъема-переворота. После этого стал анализировать и сделал вывод, что, так как я не балерина и не гимнаст, то вот эти положения суставов, крайние, которые никогда не принято сгибать, лучше и не трогать.
S. Что вы теперь собираетесь делать? Двигаться в сторону сверхмарафона?
М. Некую цель я выполнил — пробежал на Эльбрусе. И вообще, я пришел к выводу, что мне больше нравится бегать не гладкие вот эти забеги, а именно всякие трейлы, кроссы. Мне так приятнее, это природа, это воздух. Я никогда не бегал на стадионах. Не хочу бегать в залах, мне это абсолютно не интересно. Хотел одолеть четырехдневный трейл в Крыму, но пока не получил одобрения семьи — боятся.
S. «Папа сумасшедший»?
М. Примерно так. Дети меня так легонько сдерживают. Сын в прошлом году тоже ездил со мной на Эльбрус для подстраховки, чтобы успокоить маму — она меня сдерживает, на землю возвращает. А в этом году я сказал сыну, ну ладно, раз ты едешь, теперь я с тобой еду, и пробежал 59 км.
S. Значит цель выбираете осторожно — как получится, так получится?
М. Да. Вот у нас с супругой тоже была цель, совпали интересы, мы съездили в Барселону. Я пробежал там марафон, мы посмотрели город. Пробежал не очень удачно: вырубило, еле дополз до финиша. Но это тоже опыт, начинаешь понимать, что какие-то сезоны тебе не подходят. Тут я вам расскажу про свой второй марафон в сентябре 2012 года (с финишем). Там я встретился с очень интересным человеком, 70-летним бегуном. Его зовут Вильям Новак, он из Словакии. Учёный, доктор наук. Человек известен миру тем, что пробежал на всех континентах, и это был его марафон близкий к сотому, а у меня — второй. Он мне удачно задал темп, мы с ним бежали и беседовали. Он давал советы, подсказывал. В результате я бодро прибежал и был доволен результатом — 3 часа 34 минуты. Самое главное, что чувствовал себя нормально на финише. Так вот, он сказал такую фразу:
«Maratón je děvka», — что по-русски значит «марафон, как девушка». Может покориться, а может нет. Сколько не бегаю, говорит, не знаешь, чем закончится.
S. Для чего же вы все-таки бегаете марафоны, если у вас цель — быть здоровым?
М. Радость движения! Наверное, для этого.
Читать все статьи серии «Вызов принят»